Я пишу из Никарагуа, где сейчас нахожусь.
В истории человечества есть несколько военных конфликтов, круто
повернувших историю цивилизации. Предпоследний из них, перед Иракской
войной, - революционные события в Центральной Америке.
История революции в Никарагуа у нас известна хорошо, хотя она и
преподносилась в советское время под специфическим углом. Революционные
войны в Сальвадоре и Гватемале освещались в те времена, напротив, очень
скупо, исключительно в форме перепечаток из западной прессы и в
пересказах кубинских дипломатов и спецслужб. Вроде как негоже нам,
солидной стране, общаться с «террористами» до того, как они возьмут
власть, мол, если победят - тогда поддержим и поможем. Ибо наша
политика, как тогда говорилось, была «взвешенная» и «продуманная», не
допускающая провокаций.
Ньюанс о никарагуанской революции, который не афишировался в
публикациях советского времени, - в семидесятых годах Сандинистский
фронт национального освобождения был разделён на три фракции,
объединившиеся только непосредственно перед победой. Во-первых,
«Ленинская пролетарская тенденция», ориентирующаяся на советский опыт,
«Длительная народная война», копирующая китайскую и вьетнамскую тактику,
и «Повстанческая». Стратегия последней (её возглавлял, в частности,
нынешний президент Никарагуа Даниель Ортега) строилась на дерзких
внезапных атаках в городах, включая захват заложников, что производило
особенно ошеломляющее психологическое впечатление на народ и властную
вертикаль диктатуры. Именно эта стратегия и привела, в итоге, к победе
сандинистов. Подобный раскол был и в революционной среде в Сальвадоре и
Гватемале. Если не считать давно забытой нами истории попытки захвата
анархистами и эсерами-максималистами в 1906 году Белостока, аналогий
«повстанческой» стратегии в классической марксистской теории нет.
Забудьте и про смердящую ложь нынешних российских пропагандистов про
«революцию, которая пожирает своих детей». Информирую: никаких детей
революция в Никарагуа не пожрала. То же и в Сальвадоре, где сегодня у
власти также бывшие «террористы».
Никарагуа является одним из немногих государств, официально
признавших Южную Осетию и Абхазию. Учитывая зависимость страны от США -
прямая и косвенная помощь, массовый туризм, - это был огромный риск для
Никарагуа. Поэтому первые контакты я начал с телефонного звонка в
посольство России в Никарагуа. Я попросил возможность подъехать и
получить информацию, как именно российское посольство представляет
интересы этих государств (это стандартная дипломатическая практика в
отношении малых стран). А также ряд других вопросов. Я представился:
журналист от оппозиции, АПН-СЗ, «Своими Именами», а также победитель
конкурса на лучшего франкопишущего репортера Украины. Меня попросили
перезвонить через три часа и тогда сообщили: «Понимаете, график
дипломатических встреч нашего посла настолько загружен на много-много
дней вперед, что вам встретиться с ним никак не получиться, а все
контакты с этими республиками курирует лично он. Советуем обратиться в
местный МИД, они легко идут на контакт...».
Адрес никарагуанского МИДа мне неизвестен, пропускная система тоже.
Испанским я не владею, никарагуанцы почти не знают иностранных языков.
Журналистское удостоверение на этот год по ряду причин я не успел
продлить, чисто формально оно недействительно. Кроме того, чтобы
получить именно никарагуанскую точку зрения по признанию Южной Осетии и
Абхазии, я мог просто зайти в посольство в Москве. Несмотря на всё это,
если я сильно захотел бы получить интервью в никарагуанском МИДе и, как
обезумевший дикий кабан, начал носом рыть землю Никарагуа с этой
единственной целью - то всё решаемо, подобный опыт у меня есть. Но меня в
Центральной Америке ждёт много других дел, кроме стремления по
36-градусной жаре долго и яростно прорываться в МИД за интервью, искать
хорошего переводчика с русского или французского языков, платить ему
деньги и прочее.
В переводе с дипломатического на русский линия российского посольства
звучит так: дать пинка под зад приехавшему издалека журналисту, чтобы
не вонял. Необходимо отметить, что это стандартный стиль российских
дипломатических представительств, я и мои друзья сталкивались с
российскими дипломатами множество раз, они так же работают и в Одессе, и
в Кишиневе, и по всему миру. Сонное царство. Почетная синекура для
высокопоставленных политиков, которые оказались не удел. Тёплые места
для «золотой молодёжи» Москвы. Страх всякой ответственности: как бы чего
не вышло. Тесная связь с «коммерческими структурами». Крайне слабое
владение государственным языком страны, даже европейским.
Надеюсь, руководства Южной Осетии и Абхазии знают, кто представляет
их интересы в российском посольстве в Никарагуа и руководствуются добрым
старым правилом, сформулированным ещё Ким Ир Сеном: опора на
собственные силы.
Вернемся к Никарагуа. Некоторые факты из истории страны -
конспективно. 1979 г. - победа революции, бывшие «террористы» приходят к
власти. 1990 г. - в результате горбачёвщины в СССР и давления США
сандинисты теряют власть, формально это выглядело как «проигранные
выборы». 2006 г. - левые европейские эксперты по проведению выборов,
опираясь на финансовую поддержку Венесуэлы, помогают сандинистам вновь
придти к власти, со стороны это выглядит как «выигранные выборы». 2006 -
2011 годы укрепление власти сандинистов, «демократическая оппозиция»
сведена мягко и демократично к группе статистов в парламенте. С приходом
Обамы к власти США окончательно перестали грубо вмешиваться во
внутренние дела страны. Никарагуа ищет для себя уже не советскую, а иную
модель социализма: христианского и «солидарного».